«Это как верховой пожар - остановить его сложно». Научный журналист Алексей Водовозов об «омикроне», готовности системы здравоохранения к перегрузкам и о вакцинации

Прогнозы простые: мы смотрим на США и Европу и понимаем, что до нас волна заболевания доходит через две-три недели. Регионам можно судить по Москве – к ним обычно приходит где-то через 7-10 дней. Ничем таким особым мы от остального мира не отличаемся. Разве что США будут нам ближе в том смысле, что у них привито меньше населения, чем в Европейском союзе. Мы должны меньше ориентироваться на ту же Данию или Великобританию, потому что процент привитых и ревакцинированных там выше. Заболеваемость будет расти и дальше, до каких цифр – непонятно, это предугадать сложно. Дело в том, что многое зависит от ёмкости лабораторий, то есть сколько они тестов могут провести. Нужно понимать, всё что мы сегодня видим в виде цифр – это положительные тесты, а не случаи заболевания. Заболеваний, скорее всего, гораздо больше. Если судить по результатам исследований других стран, то в предыдущие волны, например в «дельту», бессимптомных пациентов было примерно 2,6%, а сейчас с «омикроном» около 16%. Ощутимый рост.

Стационарное звено точно готово к нагрузкам. В этом мы убедились в волну «дельты», которая была самой тяжёлой. Наше здравоохранение более-менее с этой задачей справилось: вовремя подготовили дополнительные койки, мобильные госпитали, относительно неплохо отработали протоколы действия с поправкой на международные клинические рекомендации и на данные научных исследований. Поэтому стационары, скорее всего, выдержат этот напор. Но проблема в том, что «омикрон» перегружает амбулаторное звено. А вот оно не готово. Здесь самые большие проблемы. Скорые загружены под завязку, соответственно, увеличивается время прибытия их к пациентам либо приезжать будут реже. Я не исключаю, что «коронавирусные» вызовы будут дистанционно сортировать те же диспетчеры, отсекая те случаи, когда немедленный приезд скорой не требуется.

В амбулаториях и до пандемии была ощутимая нехватка кадров, а сейчас основная часть врачей задействована в «поле», поэтому участковое звено в поликлиниках рискует остаться открытым. Человек может прийти на приём, просидеть целый день и в итоге не попасть к врачу. Поэтому и в Москве, и в МО, а через некоторое время и до других регионов это дойдёт, постепенно введут функцию дистанционного открытия и закрытия больничных листов по ОРВИ-подобной симптоматике. Просто потому, что иначе не справиться. Уже сейчас для работы в региональных кол-центрах из-за нехватки людей начинают привлекать специалистов из смежных областей – работников культуры или образования. С ростом заболеваемости дальше каждый регион будет по-своему решать возникающие проблемы.

В отличие от исходного варианта коронавируса, «омикрон» начинается как обычная ОРВИ: с насморка, ларингита или фарингита – неспецифических воспалительных процессов, которые можно принять за ОРВИ. Получается, что существенная часть людей не попадают в статистику и в России, и за рубежом. Если раньше график температуры давал «свечку» и довольно ощутимые температурные качели на несколько дней, а иногда и на две-три недели, то сейчас в большинстве случаев этого нет. С «омикроном» в самом начале болезни рост температуры наблюдается невысокий. Конечно, он легче, чем «дельта», но это не сильно спасает, ведь заболеваемость в десятки раз выше. Все страны ставят антирекорды за всю пандемию, и по количеству летальных исходов, и по госпитализации, в том числе детей.

В Москве за две недели в разы выросла госпитализация детей. На пике «дельты» Москва обходилась 300-ми педиатрическими ковидными койками, сейчас их развёрнуто уже 1 000, на следующей неделе добавят ещё 300 и так далее, потому что места заканчиваются очень быстро. До 15-20% от всех госпитализированных по стране – дети. Хоть у них «омикрон» и протекает легче, чем у взрослых, но госпитализация им всё равно требуется. К сожалению, есть и тяжёлые течения болезни и летальные исходы.

Здесь всё просто. У нас есть несколько уровней защиты, и вакцина снижает риски по всем ним. Если мы сейчас посмотрим структуру заболеваемости и госпитализации, то везде преобладают либо непривитые, либо переболевшие. Это связано с тем, что теперь переболевание предыдущими вариантами, даже «дельтой», не даёт защиты от «омикрона». Поэтому сейчас во всех странах, где ведётся подробная статистика, мы видим всплеск реифенкции. Причём он не просто кратный, а на прядок выше.

Единственные, кто ещё более-менее держатся, – это привитые люди. Их и в стационарах существенно меньше, и в реанимациях практически нет, и среди летальных исходов крайне мало. Среди болеющих амбулаторно привитые есть, но, во-первых, их существенно меньше в процентном соотношении, и, во-вторых, ковид у них протекает легче. Таким образом, у нас получается управляемая ситуация: каждый может выбрать – как именно он будет болеть. Либо легко, в такой демоверсии, без каких-либо осложнений, в том числе без постковидного синдрома, либо это будет переболевание естественным путём со всеми возможными рисками и осложнениями.

Он крайне низкий. Мы с трудом добрались до половины привитого населения, и что-то мне подсказывает, что сильно далеко за эту цифру мы не уйдём из-за довольно жёсткого сопротивления на всех уровнях. Казалось бы, всё не так плохо со «Спутником». Это единственная хорошая вакцина – эффективная и с благоприятным профилем безопасности. Плюс у нас есть отдельная вакцина под ревакцинацию – «Спутник Лайт». Казалось бы, всё есть, без проблем, пожалуйста, прививайтесь. Но ведётся очень массированная и хорошо скоординированная антипрививочная пропаганда. И пока что она выигрывает. В том числе в этом помогает и государство. Я понимаю, что оно не хочет этого делать, но так получается. Минздрав совсем недавно отказался публиковать официальную статистику по летальным случаям среди вакцинированных. Это неправильно, так нельзя. Это сразу даёт пищу для спекуляции, многие начинают думать, что в таком случае им есть что прятать, значит, с вакциной что-то не так. Очень важная составляющая прививочной кампании – это как раз статистика.

Это хороший вопрос. Я не знаю. Мы с коллегами, научными журналистами, и с теми, кто продвигает идею вакцинации, обратились с открытым письмом к Минздраву с просьбой публиковать эти данные, как это делается в других странах. Например, если вы приедете в Аргентину, Евросоюз, Китай, США, то получите максимально подробную и открытую для всех статистику с любой разбивкой. Поскольку у нас действительно неплохие вакцины, мы могли бы чётко показать на своих данных, что она защищает. В этом случае наш Минздрав даёт дополнительное оружие в руки антипрививочников. Это неправильно – закрытость порождает сомнения.

Да, уже сложно говорить о том, что «омикрон» – это единый вариант. У него есть подвиды: ВА.1 и ВА.2 и ВА.3. О ВА.3 мы пока мало знаем, а вот с ВА.1 и ВА.2 удалось немного разобраться благодаря учёным из Дании, где развито секвенирование образцов вируса. Почти все анализы на коронавирус, которые забирают у населения, они разбирают на гены и выясняют, какой конкретно это генетический вариант и даже подвариант. Так вот, у них была волна ВА.1. По скудным данным секвенирования в России сейчас тоже преобладает ВА.1. Но в Дании, после небольшого спада ВА.1, стартовала следующая вспышка очень мощная – ВА.2. На прошлой неделе датские специалисты отчитались о том, что, скорее всего, этот подвид «омикрона» ещё более заразный, чем оригинальный. Это позволяет судить о неравномерной эволюции коронавируса. У него есть период быстрого и медленного развития. Сейчас мы наблюдаем период очень быстрого. Чем это закончится – сказать сложно. Мы находимся внутри процесса.

Единственная защита – это работающий иммунитет, причём обученный и натренированный на коронавирус. Всё остальное – полная ерунда. Относительно неплохо работают защитные противоэпидемические немедикаментозные меры: ношение медицинских пятислойных масок или респираторов, социальная дистанция и обработка рук спиртосодержащими санитайзерами. Вот это реально работает. А про то, что нужно есть что-то определённое, – это здорово и вкусно, но к коронавирусу не имеет никакого отношения.

Это как верховой пожар, остановить его сложно. Нужно использовать всё, что у нас есть под руками: и вакцинацию, и дистанцию, и массовое тестирование, и обработку рук, и т.д. Когда-нибудь это всё закончится точно, но вопрос в том, чем конкретно. Сейчас сказать очень сложно. Делать какие-то прогнозы – занятие неблагодарное. Нам не на что опереться, попросту потому, что «омикрон» сейчас в крайне активной фазе. Много переболевших снова вовлекается в этот процесс. Есть люди, которые вообще не успели переболеть за эти два года ничем, но «омикрон» их догнал. Плюс он активно начал атаковать детей. Этого можно было бы избежать на самом деле. Есть много обстоятельств, которые вынуждают нас терять население из-за коронавируса. Что самое грустное – это предотвратимые потери.