Зависть или политика? За что убили любимого народом вятского чиновника-просветителя Авксентия Батуева

Про таких людей, как Батуев, говорят «человек-оркестр»: он был не только выдающимся земским деятелем и сверхдемократичным чиновником, но ещё и писателем, публицистом, издателем. Именно с работой Батуева связывали важнейшие изменения в экономике, образовании и культуре Вятки конца XIX века, ему прочили большое будущее.

Однако масштабные планы так и не удалось реализовать: в 33 года Батуева застрелил душевнобольной дворянин Шебалин, долгое время фанатично преследовавший его. Краеведы до сих пор спорят, была ли это личная неприязнь и жажда мести или же заказное убийство популярного чиновника.

Вятский просветитель

Авксентий Батуев родился в Казани в купеческой семье, детство провёл в уездном Малмыже Вятской губернии. В 1882 году он окончил юридический факультет Казанского университета. Вернувшись в Малмыж в звании кандидата на должность присяжного поверенного, Батуев несколько лет посвятил бесплатной адвокатской практике по крестьянским тяжбам, помогая всем нуждающимся.

С декабря 1891-го по ноябрь 1896-го Батуев был председателем вятской губернской земской управы. Это был период расцвета вятского земства. Под руководством Батуева губернское собрание приняло решение о прокладке Пермь-Котласской железной дороги и постановление об открытии 600 новых начальных школ. Кроме того, в Вятке были основаны сельскохозяйственные фермы, учебные кустарные мастерские и кустарный склад с филиалами во всех уездах, который позволил крестьянам продавать свои изделия по выгодной им цене.

Батуев и его команда многое сделали и для просвещения вятчан: было открыто 3 000 «пятирублёвых» библиотек для народа (каждая библиотека должна была включать до 100 книг на сумму до 5 рублей, их также называли «батуевскими»), создан земский книжный склад, стала выходить первая в России бесплатная газета для крестьян – «Вятская газета», где можно было узнать о передовом опыте ведения хозяйства и новых сельхозмашинах.

Дом справа в конце XIX века принадлежал Вятскому губернскому земству. 1896 год. Фото: vk.com/cgako

Одновременно Батуев занимался литературой и издательским делом. Ещё студентом он печатался в казанских газетах под псевдонимом А. Прорубов. Позже он написал несколько практических трудов – «Как возникают и распространяются кустарные промыслы», «По поводу указания вятским земствам, как следует вести им дело народного образования», рассказов, стихов и даже трёхтомный автобиографический роман «На взлёте». Именно Батуев впервые издал собрание сочинений Андрея Новодворского, которого Максим Горький относил к писателям щедринской школы.

Болезненный, несамостоятельный, но амбициозный

Если Батуев блистал талантами, то у Владимира Шебалина с самой юности всё шло наперекосяк. Его отец после пожара, уничтожившего всё его имущество, сошёл с ума и в 1871 году скончался в Казанском доме для умалишённых. Сам Шебалин-младший рос слабым ребёнком, с детства страдал «английской болезнью» – рахитом – и головными болями, которые не прекращались всю жизнь. Из военной гимназии, где учился Шебалин, он вынужден был выйти по болезни и до 20-летнего возраста находился при матери.

Взрослая жизнь Владимиру давалась с большим трудом. Он никак не мог найти себе занятие, которое отвечало бы его большим амбициям. В 1877-м Шебалин поступил на службу в контроль Курско-Харьковско-Азовской железной дороги в Харькове, где и пробыл до 1886 года. Потом он отправился в имение своего отца рядом с Малмыжем. Шебалин хотел создать прибыльную сельхозферму по последнему слову науки и техники. Но, практически ничего не зная о сельском хозяйстве и постоянно ругаясь с крестьянами, он лишь разорил имение.

Современники побаивались Шебалина. Владимир жил в доме совершенно один, без прислуги, и никого к себе не пускал. Он увлекался охотой и с большим удовольствием рассказывал в лавках и трактирах Малмыжа о своих успехах на этом поприще.

Убийство при невыясненных обстоятельствах

В какой-то момент у Шебалина появилась навязчивая идея: он считал Батуева как председателя вятской губернской земской управы нравственно обязанным дать ему какую-нибудь более-менее видную должность в земстве – и как дворянину, и как землевладельцу, и как земляку. Однако вокруг Батуева собралась узкая команда единомышленников и высококлассных специалистов, места в которой странному дворянину найтись не могло. Любопытно, что в это же время Шебалину предлагали работу заведующего городскими скотобойнями, но он отказался под предлогом того, что не мог видеть, как умирают животные. И это учитывая страсть Шебалина к охоте.

Сам же Авксентий Батуев был максимально неконфликтным человеком. По свидетельству современников, он всегда был внимателен к людям, не пил и не курил, предпочитая интеллектуальное общение, был доступен для просителей и принимал их у себя в доме на углу улиц Спасской и Царёвской (ныне – Спасская, 14).

Точное место убийства Батуева до сих пор не определено. Некоторые краеведы и мемуаристы – как, например, Ия Франчески – считают, что Шебалин заявился на квартиру к Батуеву, где и застрелил его. По воспоминаниям Александра Прозорова, Батуев был застрелен на улице, когда около 11 часов вечера возвращался домой с агрономического совещания. Писатель Михаил Решетников в рассказе «Ночь ледостава» указывает, что Шебалин долго выслеживал Батуева в тот вечер. В районе перекрёстка Спасской и Никитской (Володарского), когда Батуев расстался с попутчиком, Шебалин подошёл к нему, спросил, дадут ли ему место в земстве, а получив отказ, дважды выстрелил Батуеву в спину. Соседи помогли чиновнику добраться домой, но вскоре он скончался.

Убийство Батуева повергло вятчан в шок. Большинство историков считает, что это были «случайные выстрелы» на фоне личной неприязни. Однако знавшая близко семью Батуевых Ия Франчески вслед за многими горожанами полагала, что на самом деле здесь была замешана политика.

– Бессмысленность этого убийства была так очевидна, что скоро по городу поползли слухи, что помешанным воспользовались, сводя счёты с Батуевым, – вспоминала Ия Франчески.

Она была уверена, что кто-то – возможно, представитель реакционных консервативных кругов – дал револьвер и направил руку Шебалина, умело манипулируя его личной ненавистью к чиновнику.

Похороны Батуева были многолюдными, о трагедии узнали по всей России. Гроб с телом чиновника везли для захоронения в его родной Малмыж, и на протяжении всего пути люди воздавали почести Батуеву. В день его смерти во многих российских газетах появились десятки некрологов. На гибель земца откликнулись писатели Лев Толстой, Владимир Короленко, Николай Михайловский.

– Можно без преувеличения сказать, что пятилетие, протёкшее со времени его избрания, составляет одну из самых блестящих страниц в истории не только вятского земства, но и русского земского дела вообще, – писал Короленко.

После смерти Батуева развитие земских проектов в области просвещения, культуры и образования затормозилось. Ия Франчески вспоминала, что заменивший на должности председателя губернской земской управы помещик Владимир Садовень «был человек ни рыба ни мясо».

В истории Вятки эта трагедия так и осталась чуть ли не единственным громким убийством столь высокопоставленного лица. На момент смерти Батуева его жена Надежда Ивановна уже была беременна. Семья переехала в Москву, а в 1923 году эмигрировала сначала во Францию, а потом в Тунис.

Батуев с женой

Что касается Владимира Шебалина, то после громкого убийства его следы затерялись и о дальнейшей судьбе этого человека ничего не известно.

Фото на главной: торговля вятского кустарного склада. Источник: vk.com/club1824076

По теме

 

4604 1

Подпольная типография и первый частный детский сад. Как менялась улица Дерендяева, названная в честь вымышленного персонажа