«Кажется мы уже слились с масками»: истории врачей-ординаторов о работе в пандемию

Мы продолжаем рассказывать о рабочих буднях кировчан. Журналист портала Свойкировский пообщался с врачами-ординаторами и узнал об их трудовых буднях в условиях пандемии. Имена героев в тексте изменены, поскольку хотим избавить их от возможных проблем, которые могут возникнуть у них на работе после этого разговора.

Четыре месяца в одной маске

Кристина и Александра – врачи-ординаторы, обе трудятся в стационаре и имеют опыт работы терапевтом. И если Кристина ощутила все прелести профессии в первые месяцы пандемии, то Александра – в самый её разгар: сейчас девушка подрабатывает в экстренном терапевтическом стационаре одной из больниц Кирова.

Когда только началась пандемия, Кристина работала терапевтом по несколько часов (из-за учёбы): вела приём пациентов, а также выезжала к ним на дом.

– В марте для всех карантин был в новинку и на тот момент казалось, что это кратковременная ситуация. Но я ошибалась, – рассказывает девушка. – С каждым месяцем количество вызовов росло. В марте на мою короткую смену приходилось по 10-12 вызовов на дом, в июле было по 40, а к октябрю количество вызовов доходило до 100 в день.

По словам Кристины, с началом пандемии вся нагрузка легла на молодых. В поликлиниках старались сохранить врачей старше 60 лет, поскольку для них коронавирус представляет большую опасность. Кроме того, часть терапевтов ушла работать в стационары. В результате в поликлинике обострилась проблема с кадрами. При норме в 11-12 терапевтов на одно учреждение на местах работало только семь. Поэтому многие врачи вынуждены задерживаются на своих местах и работать до последнего пациента.

– Чаще всего мне приходилось выезжать по вызовам, в том числе к больным коронавирусом. Для посещения последних я переодевалась в специальный костюм СИЗ, – поделилась Кристина. – Поначалу при приходе к каждому ковид-больному давали новый СИЗ, а также одноразовый халат.

Когда в мае-июне запасы экипировки начали заканчиваться и тогда ко всем больным коронавирусом Кристина ездила в одном и том же костюме и халате. А в конце смены всю экипировку отдавала на дезинфекцию.

По словам врача, по оборудованию и по средствам защиты многого не было. К примеру, из-за нехватки респираторов ей и коллегам приходилось надевать на себя по 4 маски. Непростой была ситуация и с самими масками – в начале пандемии они массово пропали. Тогда, по словам девушки, старшие медсестры велели искать ткань и шить их самостоятельно. В итоге все выкручивались как могли:

– Работа выматывала так, что порой не хватало времени, чтобы сходить в магазин, не говоря уже о том, чтобы что-то шить. Поэтому почти 4 месяца я сидела на приёме в одной и той же маске. Иногда казалось, что я уже слилась с ней. Защиты от такой маски явно не было. Она была, по сути, просто для прикрытия.

Александре повезло чуть больше. В больницу, где она проходит ординатуру, пандемия долгое время не вносила серьёзных корректировок. Самым существенным изменением стал более строгий отбор пациентов.

– Мы не берём на плановую госпитализацию людей без анализа на коронавирус. Но он действителен 7 дней. И что за эти 7 дней с человеком произошло – неизвестно. А значит, все же есть риск, что к нам попадет коронавирусный больной, – рассказывает Александра. – Бывало, что выявляли таких в самом стационаре. В случае, если выписать не можем, то по возможности изолируем такого пациента.

Позже из-за болезней врачей и анестезиологов начали закрываться некоторые отделения больницы. Несмотря на это, по сравнению с поликлиникой ситуация в стационаре как с кадрами, так и со средствами защиты стабильная. Александра признается, что ей до сих пор периодически звонят из министерства здравоохранения и приглашают работать участковым терапевтом, но девушка не готова туда идти.

– По сравнению с врачами, которые работают с ковид-больными, терапевты получают ничтожные выплаты. При этом нагрузка колоссальная, потому что все, кто не госпитализируется с коронавирусом, идут, прежде всего, в свою поликлинику, – рассказывает Александра. – Многие мои коллеги решили уйти работать в инфекционный госпиталь. Наконец хоть где-то появились нормальные зарплаты, потому что зачем гробить себя за копейки, когда можно гробить себя за хорошие деньги?

Что касается выплат, то с апреля до июня Кристина ежемесячно получала 5 тысяч рублей. При этом, по словам девушки, ординаторам всерьез говорили, что эти деньги «халява» и «нужно работать больше».

Минута на пациента

Как правило, Кристина работала в поликлинике в вечерние часы с 16:00 до 20:00. Кажется, что этого времени достаточно, чтобы спокойно добраться до всех пациентов и оказать помощь. На деле все выглядит как адские бега.

– В последнюю свою смену я съездила к 32 пациентам с коронавирусом и к 8 с хроническими заболеваниями. На каждого уходило буквально по минуте. За это время я быстро осматривала больного и практически на ходу давала рекомендации по лечению, – говорит врач.

Бывало после вызовов Кристина оставалась в поликлинике на дежурство с 20:00 до 00:00 – принимала пациентов со скорой. А с утра шла снова на учебу, потом снова на вызовы. Кристина признаётся, что такой бешеный ритм очень выматывает.

Одной из загвоздок во время работы в неотложке, по словам Кристины, было отсутствие каких-либо препаратов:

– То есть, выезжая к пациенту, у тебя по сути в руках есть только фонендоскоп (устройство для выслушивания высокочастотных шумов в лёгких - прим. ред.) и твои знания. Вот так приезжаешь к больному, который два дня ждал терапевта с температурой 39-40 градусов, и все, что ты можешь – посоветовать парацетамол.

Александра работает в экстренном терапевтическом стационаре и как никто знает, что скорая помощь сегодня загружена сверх нормы.

– Возможно, кому-то не пришлось бы ждать сутки врача, если бы было больше машин и сотрудников. Что касается последнего, то врачи бы пошли работать в скорую, поскольку в кои-то веки начали получать за свой труд хорошие деньги, - пояснила врач.

Также Александра говорит, что на работу того или иного экипажа влияет то, какой пациент у них находится. Если это человек с инфарктом, то на отработку таких случаев у скорой уходит много времени: пока приедешь к больному, пока снимешь ЭГК, если видишь изменения, оказываешь догоспитальную помощь, потом везешь в больницу. На все это уходит много времени. Также с началом пандемии увеличилась нагрузка и на сами больницы.

– Раньше всем людям с тяжелыми заболеваниями такими как цирроз печени, инфаркт, оказывали помощь равномерно по больницам, то сейчас большинство терапевтических стационаров переделаны под ковидные, а вся нагрузка легла на нас, - рассказывает Александра. - Порой мест не хватает, поэтому идёт более строгий отбор пациентов для госпитализации.

В больницу привозят и «экстренных» больных – людей, которым резко стало плохо. Бывает, что врачи напрямую сталкиваются с больными коронавирусом. Но за такие «опасные» контакты им не доплачивают, это не предусмотрено. Масла в огонь добавляют и жалобы пациентов. Некоторые из них – необоснованные.

– К примеру, в терапию ночью самостоятельно приходит пациент с болями в шее - обострение остеохондроза. Я, конечно, осмотрю человека, поговорю с ним, дам рекомендации, но не смогу положить его в больницу на лечение, как он того хочет. Это «неврологический” больной и ему могут оказать более детальную помощь в профильном учреждении, – поясняет Александра. – И так происходит не потому, что мы такие плохие, а потому что так выстроена маршрутизация.

Врач отмечает, что в идеале человеку нужно было просто вызвать скорую помощь, если ему стало плохо. Бригада уже отвезёт туда, куда нужно. Если скорая долго не едет, стоит позвонить дежурному, назвать свой адрес проживания и спросить к какой больнице относитесь. Только после этого можно ехать в больницу и быть уверенным, что не будет возврата домой. В крайнем случае, если пациент находится в тяжелом состоянии, ему вызывают скорую на адрес больницы куда он пришёл и отправляют в профильное учреждение.

– Понятно, что когда человека ночью перенаправляют в другую больницу, он будет возмущен. Таких случаев немало. Однако их могло быть и меньше, если бы с населением проводили информационную работу. Сейчас такое ощущение, что её просто нет, – говорит врач.

Непросто врачам бывает и от «наплыва» пациентов. Александра вспоминает, что как-то за ночь ей привозили по 12 человек, выписанных из инфекционных госпиталей для дальнейшего лечения.

– А теперь представьте, вы один терапевт для них всех. Хуже, когда при оформлении начинает зависать программа, в которой оформляем истории болезни, – рассказывает Александра. – Компьютер виснет, пациенты ругаются, потому что долго оформляются записи. А если, к примеру, поторопишься и что-то не запишешь, пропустишь, или вдруг время приема не совпадёт, тогда на тебя обязательно кто-нибудь «наедет».

В стационаре, где трудится Кристина, ситуация не радужнее. Она как и Александра часто страдает от «зависаний» системы, из-за чего выслушивает недовольства людей и часто остается на передовой одна. По словам девушки, ординаторам, работающим на неполную ставку, не дают в помощь на приеме медсестру, поэтому приходится выполнять двойную работу.

«Госпитализируйте себя сами»

Как и многие другие медики, Кристина успела переболеть коронавирусом. Началось все с того, что в теле появилась сильная слабость, разбитость к концу дня. Такое состояние продолжалось неделю, после чего у девушки заложило нос и она потеряла обоняние: пересолила суп и не заметила этого. Последний симптом насторожил.

– К тому моменту я сдала мазок на коронавирус и на следующий день знакомая из поликлиники, где сдавала тест, написала, что у меня положительный результат. Я сначала не поверила. Решила ждать звонка. Спустя сутки я сама позвонила в регистратуру. В ответ услышала: «Да, мы вам забыли позвонить и сообщить», – рассказала девушка.

Кристина сделала КТ. Результаты должны были сказать на следующий день, и опять же мне никто не позвонил. Тогда врач снова набрала знакомый номер. В поликлинике сказали, что её данные потеряли. Позже регистратор дозвонилась до кабинета КТ. Оказалось, что у Кристины поражение лёгких.

– Помню, после того, как узнала результат, регистратор добавила: «Вы сами себя госпитализируйте!», - говорит Кристина.

Вскоре болезнь подтвердилась и у молодого человека Кристины. Ещё через некоторое время их обоих направили в стационар в Талицу.

– Сами условия там хорошие, – поделилась врач. – По ощущениям, мы побывали в детском лагере, если не считать уколов. Не люкс, но никто от российских больниц и стационаров такого не ожидает.

Бывало, из-за большого количества пациентов сдвигались процедуры. Медсестры могли ставить капельницы и до 2 ночи: 80 больных, а стоек под капельницы всего 11.

– Наблюдала случаи, когда пациенты самостоятельно «пропивали» антибиотики, а приехав в больницу ставили врачей в тупик, так как имеющиеся в больнице антибиотики не срабатывали. – рассказала врач. – Кажется, что люди так напуганы коронавирусом, что скупают и готовы принять любые антибиотики и противовирусные. К примеру, сейчас сложно найти «Арбидол». Между тем неправильное применение может усугубить болезнь. Поэтому людям пора оставлять привычку покупать лекарства «чтобы были» и слушать рекомендации врачей.

По мнению девушек, быть врачом непросто. И чтобы остаться в профессии нужно обладать колоссальным терпением. Им нужно запастись ещё с момента поступления на обучение - чтобы выучиться на врача, требуется 8 лет. Терпением нужно обладать и во время работы, поскольку врачи от всех получают «по шапке» – от пациентов, проверяющих и страховых.

– И, конечно, важна искренняя безграничная любовь, – считает Александра. – Любовь к людям и к своей профессии. Без этого никак!

По теме

 

4301 7

Фармацевт: «Хочешь получить зарплату - продавай товары аптечной сети»