Анастасия Скурихина: «В России мусор перемешан, а люди разделены»

Своими экологическими проектами Анастасия Скурихина известна не только в Кировской области, но и за её пределами. Уже несколько лет она руководит социальным экопитомником, в котором волонтёры выращивают саженцы деревьев, а потом раздают их всем желающим для озеленения общественных пространств. Ещё она активно продвигает идею раздельного сбора мусора, для чего организовала в Кирове пункт по сбору вторсырья. Сегодня Анастасия - директор фонда развития территорий «Земля Жизни» и организатор масштабного экофестиваля «Альтернативная реальность». В канун Дня эколога, который ежегодно отмечается в России 5 июня, мы пообщались с ней о буднях экоактивизма в провинции.

Настя, расскажи, вот жил обычный человек, а потом он вдруг стал экоактивистом. Как это произошло у тебя?

- Спасением мира я занимаюсь уже четыре года. Это была моя личная боль. В детстве я жила в Пижанском районе, и там вырубили весь лес. Вот буквально. Сейчас там нет не только подразделения министерства лесного хозяйства, там нет даже лесничего. Его просто сократили, потому что леса нет, не за чем надзирать. Потом уже я узнала официальные цифры: в 1994 году лесами было покрыто 78% территории Кировской области, а сейчас всего 62%. Но на тот момент я скорее внутренне понимала, что нужно что-то делать. В апреле 2013 года мы с волонтёрами, которые нашлись благодаря соцсетям, замутили социальный экопитомник - стали выращивать саженцы деревьев для общественного озеленения. Первые семена покупали в США. Скинулись деньгами всем миром, в том числе из своего кармана, конечно же. За первый сезон посадили около 100 тысяч семян разных сортов деревьев. Потом, когда саженцы взошли, мы их раздали.

Кому?

- Всем, кто просил. Сельским поселениям, школам, бюджетным организациям, начинающим фермерам, обычным гражданам. Короче, всем, у кого нет денег на озеленение.

А почему семена покупали в Америке? Неужели ближе сосен и ёлок не нашлось?

- Изначально мы хотели посадить семена редких, реликтовых и исчезающих видов деревьев. То есть не просто питомник, где сосны и ёлки, а некий пункт интродукции растений, где проращиваются семена не свойственных для региона деревьев. И у нас в России на тот момент, к сожалению, не оказалось ни одного питомника, где можно было бы по нормальной цене купить нормальный, со всеми сертификатами и документами, ассортимент посадочного материала. Максимум 2-3 вида. А в США леса частные, их владельцы обязаны не просто восстанавливать лесосеку, но и повышать биоразнообразие. Вырубил еловый лес - обязан посадить смешанный, чтобы для белочек и зайчиков было больше семян, больше орехов, лучше подкормка и так далее. Там был очень большой ассортимент посадочного материала.

И какие редкие деревья вы посадили?

- Например, гинкго билоба - реликтовое дерево, единственное на Земле, которое сохранилось ещё со времён динозавров. Посадили несколько видов яблонь - ягодная сибирская, ягодная маньчжурская. Хвойные породы - сосна жёлтая, дугласия, канадская ель. Посадили сахарный клён, из которого делают знаменитый кленовый сироп, сахар и сладости. Были, конечно, проблемы, некоторые семена либо совсем не взошли, либо в итоге погибли от мороза. Тем не менее, проект до сих пор имеет продолжение, только мы теперь выращиваем виды деревьев, более свойственные для России. Это и семена более дешёвые, и всхожесть у них лучше. Сейчас мы ежегодно высаживаем несколько миллионов семян.

А где вы их выращиваете? У себя на приусадебном участке?

- Поначалу так и было. Мы тогда купили дом в Шабалино. Там, где обычные люди сажают картошку, мы выращивали саженцы деревьев. Потом я стала периодически менять место жительства, и каждый раз питомник переезжал следом за мной. Он был в Шабалинском районе, потом в Пижанском, в Советском, в Зуевском. Участки для этого находились по-разному и поначалу мы особо над этим не заморачивались. К примеру, один мужчина предложил посадить семена на его участке и даже пообещал за саженцами следить. Мы на радостях засадили ему участок, а он взял и закрыл к нему доступ, мол, спасибо вам большое, волонтёры, но ваши саженцы теперь мои, потому что земля моя. Сейчас мы стали поумнее немножечко, мы заключили договор аренды, плюс даже договор на уход, потому что волонтёры волонтёрами, но должен быть кто-то, кто сможет ухаживать за деревьями постоянно. Там нанят человек, который следит за этим.

Семена, аренда участка, оплата услуг по уходу за саженцами - это ведь уже постоянные расходы. Где берёте на это деньги?

- В прошлом году за проект «Социальный экопитомник» я получила национальную премию от фонда Ив Роше под эгидой Института Франции «Terre de Femmеs – Земля женщин». Она посвящена поддержке просветительской и практической деятельности в сфере окружающей среды и экологии. Я просто описала, чем я занимаюсь, и получила 10 тысяч евро. Деньги от этой премии сейчас как раз тратятся на всё то, что вы перечислили, но рано или поздно они закончатся. Сейчас мы хотим расширить этот проект, сделать так, чтобы социальный питомник стал банком обмена растений. Чтобы мы не вечно просили у кого-то денег, закупали посадочный материал и потом людям раздавали, а сами люди приносили лишние семена, саженцы и черенки - всё, что им не нужно, и мы бы потом раздавали их малоимущим.

Где ошиблось «Спецавтохозяйство»

Ещё один твой проект - «Вятка без мусора». Как возникла эта тема?

- На самом деле, идейным вдохновителем этого проекта является экоактивист Настя Ракитянская, она приехала из Питера и сейчас живёт с семьей в Великорецком, потому что она помешана на всём экологическом. Она меня и заразила идеей раздельного сбора мусора. Основная цель проекта «Вятка без мусора» - экологическое просвещение на практике. У нас есть группа «ВКонтакте», где мы консультируем людей по системе раздельного сбора мусора, рассказываем, что можно направить в переработку, а что нет. Плюс полтора года назад мы организовали центр по сбору вторсырья, раз в месяц у Дворца молодёжи мы организуем приём макулатуры, пластика и стекла от населения, потом всё это отдаем на переработку.

То есть вы выступаете посредником между населением и перерабатывающими предприятиями, как раньше это делало «Спецавтохозяйство»?

- Ну да. Хотя мы выходили к ним с предложением помочь с организацией раздельного сбора мусора, но у них была то смена руководства, то протесты против полигона ТБО в Осинцах, после чего, мне кажется, у них ко всякого рода активистам теперь не очень благостное отношение.

А у нас в регионе есть кому перерабатывать вторсырьё?

- У нас есть маленькие предприятия, которые делают конечный продукт из переработанного пластика, например, полимерно-песчаную плитку. Туалетную бумагу из макулатуры или эковату из газет делают. Но объём производства небольшой, а очень бы хотелось, чтобы здесь в регионе была полноценная переработка сырья по принципу «bottle to bottle» - «бутылка в бутылку». У нас в России есть всего один завод по переработке пластмасс, который работает по этой технологии. Он называется «Пларус» и находится в Московской области, в Солнечногорске. Они собирают пластиковую тару, измельчают её, переплавляют и делают снова бутылки. И это очень крутая история. Но можно организовать тот же процесс на уровне локальных, небольших производств. Например, в рамках проекта «Вятка без мусора» мы выиграли грант, чтобы собрать небольшую линию по переработке пластика. Мы теперь работаем над сборкой шредера, который мельчит пластик, и экструдера, который его переплавляет. На выходе должна получиться пластиковая нить, из которой можно делать разные интересные вещи. Так что возможности есть, просто людей ограничивают их же мозги.

- Почему, на твой взгляд, в Кирове заглох проект по раздельному сбору мусора, который стартовал в начале 2010-х годов?

- Не знаю, какие там были субъективные причины, но насколько я знаю, «САХ» внедряли эту систему, потому что им эта идея была навязана сверху. Это была инициатива регионального правительства, которое, в свою очередь, хотело зарекомендовать себя перед федеральным центром. А когда инициатива идёт сверху, когда кто-то от кого-то чего-то ждёт, а сам при этом не занимает проактивную позицию, всегда получаются плачевные результаты, потому что никто не готов взять на себя ответственность. Так и тут получилось. «САХ» ждали, что население обеспечит их вторсырьём, а информационной работой с населением займётся администрация. Чиновники полагали, что раз проектом занимается «САХ», то оно и должно объяснять людям премудрости раздельного сбора мусора. А гражданам вообще было непонятно, кто и что от них хочет. Если бы на базе ТСЖ и управляющих компаний были какие-то акции, на которые люди бы приходили и им бы в наглядной и доступной форме объясняли, как это здорово и правильно - разделять мусор. Но ничего этого не было. Плюс было непонятно, как всё это вывозится, по какому графику, контейнеры стояли переполненные, а потом приезжала машина и сваливала весь рассортированный мусор в одну кучу. И люди сделали вывод, что они занимаются каким-то бесполезным делом. И объёмы вторсырья скоро упали.

Ну а правда, в чём смысл раздельного сбора мусора, если потом снова сваливать его в одну машину?

- С точки зрения логистики и затрат это нормально, потому что собирать по городу отдельно пластик, стекло и бумагу экономически неэффективно. Самый доходный мусор - это макулатура. Пластик - это вообще воздух, а стекло на переработке стоит копейки. Поэтому они просто брали, сваливали это всё в одну машину, а потом на базе у себя сортировали. Бумагу, пластик и стекло проще рассортировать, когда они уже разделены, даже если они свалены в одном грузовике. Причём они же свалены кучами, а не перемешаны. Потому что если брать вообще обычный бак, куда мы выбрасываем мусор пакетами, там, во-первых, содержание вторсырья всего 20%, а во-вторых, сортировка получается куда более сложная. Так что «САХ» всё делало правильно, но не были продуманы существенные мелочи. А именно - что людям всю эту цепочку не объяснили. Поэтому объём вторсырья упал, и всё остальное тоже упало. Начали за здравие, а кончили за упокой.

А что нужно сделать, чтобы это наконец-то начало работать?

- Нужно просто начать диалог «САХ» и населения. Провести исследование, что вообще у людей в голове. А пока мы только говорим, что люди ничего не знают о раздельном сборе мусора и не хотят его сортировать. А откуда вы знаете? Это всё гипотезы, которые надо проверять.

Некоторые предлагают стимулировать людей рублём. Допустим, если ты сортируешь мусор, тогда ты платишь меньше за его вывоз.

- Если мы говорим об экономическом стимулировании, то метода бывает два - либо кнут, либо пряник. Либо поощрять, либо наказывать. Я считаю, надо двигаться в обоих направлениях, но всё это должно быть комплексно. На самом деле, во многих городах России полноценная система разделения мусора уже действует. Например, столица Мордовии Саранск по мнению Гринписа - самый доступный город с точки зрения организации и создания инфраструктуры для раздельного сбора мусора. Вот почему бы нашей мэрии не взять их опыт на вооружение, тем более что размеры наших городов и городских бюджетов сопоставимы. Они эту информацию не скрывают, они готовы делиться ею со всеми.

Хранить, сжигать или перерабатывать

Сортировка мусора могла бы решить проблему с переполненным полигоном в Костино?

- В долгосрочной перспективе это, конечно же, решение, и ещё какое. Потому что понятно, когда жареный петух в одно место клюёт, тут уже не до каких-то там глобальных вещей, не до изменения привычек и сознания. Ведь что такое полигон? Это просто куча несортированного мусора. В системе менеджмента компании «Тойота» есть такое понятие «гэмба» - это значит, что решать проблему надо на этапе её возникновения. То есть если мы говорим о полигоне, то начинать решать проблему надо с мусорного ведра каждого горожанина. Если наш государственный и муниципальный менеджменты будут действовать по такому же принципу, то нас ждёт светлое будущее. Понятно, что сейчас мы решаем вопрос, куда складировать мусор, потому что за один месяц людей не поменять. Но надо параллельно начинать проводить работу по организации раздельного сбора мусора. И тогда это будут нивелирующие и дополняющие друг друга истории. Всё меньше будет поток неперерабатываемого мусора, и полигона хватит на более длительный срок.

Некоторые граждане, в том числе депутаты нашей городской думы, предлагают решить проблему с утилизацией мусора при помощи строительства мусоросжигательного завода. Как ты оцениваешь такую идею?

- Мусоросжигательный завод лучше, чем полигон, но хуже, чем мусоропереработка. В Америке есть такая профессия - гарбологи, от английского «garbage» - «мусор». Они занимаются изучением мусорных отходов и методов их утилизации. Там целые институты созданы, и даже учёные степени люди получают. Они раскапывают свалки и на основе мусора изучают быт американцев прошлого столетия. Один учёный, например, выкопал на полигонах 25-метровые шахты и увидел, что мусор на такой глубине, где нет доступа кислорода, не разлагается. А нам говорят, что всё это сгниёт через 200 тысяч лет. Так вот нет. Поэтому сжигать конечно, лучше, чем хранить.

Но во-первых, это выбросы, это диоксины, и значит сразу же в несколько раз подскочит заболеваемость раком. Во-вторых, сторонники сжигания мусора говорят, что при сжигании они получат дополнительную энергию. А вы считали, сколько вы её сэкономите, если пустите мусор на вторичную переработку? Сколько вы килокалорий получите, если сожжёте бутылку или лист бумаги? А на производство одного листа бумаги этого электричества уходит в разы больше. У Гринписа как раз есть исследование, сколько килоджоулей получается при сжигании мусора и сколько килоджоулей экономится при его переработке. Вот этот эффект экономии вообще мало кто учитывает. И все думают: вот сожжём мусор и у нас не будет проблем. У нас не будет полигона, не будет мусорной кучи, а будет крутая труба и печка, которая всё сжигает. Ну классно, ребята, но вы же ресурсы истощаете. Деревья всё так же вырубаете, из нефти пластик всё так же плавите, а для того, чтобы этот пластик сделать, воду загрязняете, и так далее. То есть в эту трубу улетают огромные ресурсы.

В Кирове наконец-то начали появляться контейнеры для сбора ртутных ламп...

- Это на самом деле такой большой шаг вперёд, потому что управляющие компании, которые обязаны по закону организовывать сбор опасных отходов, не спешили это делать. Для УК это дополнительные расходы, поэтому у них была позиция: кидают люди батареи и лампы прямо в мусорное ведро, пусть и дальше кидают. И мы совместно с ОНФ начали пропаганду среди населения: ребята, ведь нарушаются ваши права на безопасную окружающую среду. И процесс сдвинулся с мертвой точки.

Те же лампы или батарейки мало собрать, их же надо где-то переработать. Как ты оцениваешь идею разместить на площадке объекта «Марадыковский» производство по переработке отходов 1-2 класса опасности, которую в этом году озвучило «РосРАО»?

- Любая история, когда где-то в одном месте аккумулируют что-то очень опасное, на мой взгляд, вообще неправильна. Те же радиоактивные отходы фонят и детонируют от самого своего количества. Если во дворе у каждого человека на глубине четырёх метров закопать по чайной ложке радиоактивных веществ, вообще никакого вреда не будет. Потому что у нас земля фонит больше, чем чайная ложка радиации. Но когда это всё собирается в одном месте, опасность получается ещё какая. Я как человек, который живёт в Кировской области, против того, чтобы здесь была любая история с опасными отходами, будь то мусоросжигательный завод или ядерный могильник. Но с другой стороны, где-то ведь эти опасные отходы нужно перерабатывать. В той же Европе такие заводы есть, там замкнутый цикл, грамотная система очистки воды, и если сделать всё правильно, то особого вреда от такого предприятия нет. Но если мы возьмём Россию, где система очистки воды может соблюдаться только на бумаге, а по факту это может сливаться в ту же Вятку… В общем, если Правительство Кировской области сделает эту тему, то это будет такой хорошей услугой всей стране. Но я боюсь, как бы население региона не пришлось приносить в жертву. Хотя в идеале должно быть вообще без жертв.

На что живёт эколог

Правильно ли я понимаю, что свои проекты ты реализуешь на общественных началах и ничего не зарабатываешь на этом?

- Так и есть. Ведь как происходит эволюция эколога-активиста? Сначала он один и что-то делает сам в своей квартире. Если он не останавливается на этом, он начинает делать что-то на уровне своего сообщества, потом уже на уровне каких-то локальных городских акций. А потом, когда он уже много-много всего попробовал, он либо присоединяется к уже существующей организации, либо создает свою НКО. Одним словом, он начинает заниматься этой деятельностью профессионально. В октябре 2016 года мы создали фонд развития городских и сельских территорий «Земля Жизни». Мы открыли его просто для того, чтобы появиться в правовом поле. И вот когда активист сам начинает этим заниматься - это самая большая проблема, потому что сразу встаёт вопрос, как поставить работу НКО на системные рельсы. Мне бы, конечно, хотелось заниматься этим на профессиональной основе, чтобы хотя бы зарплата была. У меня маленькая дочка, её надо на что-то содержать. Но для этого надо организовать постоянный денежный поток, заниматься фандрайзингом. Это касается не только экологического активизма, это касается гражданского активизма в целом, будь-то какие-то меньшинства, защита прав детей-инвалидов или устройство бездомных собак. Они все спасают мир, но денег ни у кого нет. Немногие понимают, как зарабатывать, а если и понимают, то не скажут, а если и скажут, то не всё.

За прошлый год я заявилась на четыре гранта, из них выиграла три. И теперь я понимаю, что этим должен заниматься отдельный человек, который будет писать заявки и отчёты. Ведь выиграть грант - это ещё полдела, нужно ещё отчитаться, как ты его потратил. А деньги даются, как правило, не на твою зарплату, а именно на проект. То есть на бензинчик для своей машины ты их не потратишь. Это очень узкие места, и очень мало фондов, которые готовы давать деньги именно на оплату труда активистов. Пожертвования от бизнеса у нас были, но очень небольшие. Деньги давали предприниматели, которые сами работают в сфере обращения с отходами. Их мы потратили на проведение фестиваля «Альтернативная реальность». В общем, с задачей создать постоянный денежный поток я пока не справилась. Поэтому оказалась в Сбербанке.

В Сбербанке? Каким образом?

- На меня вышла заместитель управляющего Кировского отделения Сбербанка Лия Евгеньевна Третьяк и предложила сотрудничество. Первой нашей совместной акцией стал «Зелёный марафон», в рамках которого мы на Театральной площади меняли макулатуру на саженцы деревьев. Она увидела мою активность и, видимо, решила: а чего такой человек пропадает в каком-то фонде без зарплаты. И предложила мне заняться экологической тематикой в Сбербанке. Она хочет, чтобы её банк стал образцом экологического поведения сотрудников, для этого она и позвала меня к себе, чтобы я внедрила раздельный сбор мусора во всех 168 отделениях по Кировской области и чтобы мы озеленили в городе всё, что только возможно.

То есть ты будешь заниматься этим параллельно, или твои проекты теперь станут проектами Сбербанка?

- Раздельный сбор мусора в Сбербанке - это отдельная история и отдельный проект. Если бы вы знали, чем я сейчас занимаюсь. В пять утра я прихожу на работу в центральный офис и вместе с уборщицами взвешиваю мусор из мусорных корзин. Достаю содержимое из каждой мусорки, сортирую его на кучки, а потом взвешиваю. Это моя личная инициатива, так как я считаю, что если речь идёт о внедрении чего-то куда-то, то нужно прежде всего понять, с чем мы имеем дело. То есть если мы вводим раздельный сбор мусора, мне надо понимать, какое количество мусора образуется, сколько процентов из него - пластик, сколько бумага и так далее. И всё это я делаю до 8 часов утра, потому что с 8 утра у меня начинается рабочий день, который подразумевает некоторые другие обязанности. По-другому никак. Я не ненормальный человек. Мне просто нужно обосновать руководству, контейнеры для какого мусора ставить, какого размера и в каких местах. И эти цифры я добываю в мусорном ведре.

Один в поле не воин

Уже второй год ты с единомышленниками проводишь в Кирове фестиваль «Альтернативная реальность». Вы привлекаете на него местных производителей экологической продукции, устраиваете мастер-классы и презентации на экотематику, делитесь опытом с коллегами-экологами. Это всё ради чего?

- Основная идея была в том, чтобы показать людям, что есть другая реальность. Что есть вот такая бытовая химия, а есть - экохимия. Есть обычный хлеб, а есть вот такой. И всё в этом духе вплоть до одежды, предметов быта и так далее. Хотелось переформатировать людям мозги, чтобы человек пришёл и сказал - ого, а я и не знал, что такое есть, и начал покупать и потреблять другую, более полезную продукцию. И как раз после нашего первого фестиваля просто какой-то бум пошёл в городе, все стали говорить про экологию, пошла волна. У производителей стали расти продажи, очень многие, кто был на первом фестивале, пришли потом на второй и теперь готовы ходить хоть ещё на сотню.

На первый фестиваль к нам пришло около тысячи человек, на второй - около трёх тысяч. В основном, конечно, это заинтересованные люди. Широкая публика не готова всё бросить и бежать делать свою жизнь экологичной. Это очень медленный, постепенный процесс. Менять сознание нужно точечно, локальными акциями, ежедневными вещами, мастер-классами на определённую аудиторию. А раз в год на фестивале собирать людей, которые за год поменяли своё отношение. И их с каждым годом будет становиться всё больше и больше. Лично для себя я считаю большим достижением, что директор химии и экологии ВятГУ Сергей Валерьевич Фомин начал сам разделять мусор. Он об этом сам написал «ВКонтакте». И теперь он внедряет раздельный сбор в своём университете.

Как вообще складываются отношения между академическими экологами и экоактивистами? Вы сотрудничаете или соперничаете?

- Когда только начинаешь заниматься какими-то общественно полезными инициативами, ты готов со всеми дружить и спасать мир сообща. Но потом ходишь по чиновничьим кабинетам, общаешься с разными активистами и учёными, и недоумеваешь: блин, почему у нас такая разобщённость? Люди не готовы кооперироваться. У каждого в экосообществе есть свои цели, задачи и понимание того, как к этим целям идти. И оказывается, что в принципе никто не хочет сидеть за круглым столом и думать над тем, как достичь синергетического эффекта, когда один плюс один равно одиннадцать, а не два. А если ты хочешь что-то делать, делай сам.

Сначала у меня было не то что разочарование, но какая-то досадная горечь: как так, мы же делаем одно дело, давайте сделаем вместе какой-нибудь масштабный проект, и всем от этого будет хорошо. Но нет. Люди в своей голове выстраивают стены изнутри, и бесполезно с внешней стороны их разбирать, потому что в каждую брешь человек снова суёт кирпичи. Мне кажется, это характерно не только для экосообщества, это характерно в целом для нашей страны. Денис Старк, эксперт в сфере обращения с отходами, написал книгу «Путь в чистую страну». У него там есть замечательная цитата: «В России мусор перемешан, а люди разделены». Должно быть наоборот. Все проблемы, в том числе экологические, упираются именно в это. И сколько я занимаюсь общественной деятельностью, вижу, что так и есть.

Не хотелось как-нибудь плюнуть на всё и заняться семьёй, домом, личной жизнью?

- Я смотрю на экоактивистов из других городов, и понимаю, что быть активистом-мужчиной намного проще, чем активистом-женщиной. Мужчины могут посвящать своему делу практически всё своё время, им жёны обеспечивают тыл и быт. А женщинам надо детей воспитывать, что-то приготовить, где-то прибрать. В своё время отец моей дочки поставил меня перед выбором - либо семья, либо моя общественная деятельность. Это был тяжёлый выбор и он мне очень нелегко дался, но сейчас я понимаю, что каждый должен быть на своём месте. Я могу печь пироги, суп варить, но я не хочу делать это 24 часа в сутки. Я хочу параллельно заниматься чем-то ещё. У меня столько энергии! Что мне теперь, по дому километры наматывать? Я хочу потратить эти силы на общественно полезное дело. А если человек это не понимает, ну значит, нам не по пути.

Мне сейчас очень помогает мама. Я могу оставить дочку с ней и бежать спасать мир. Кто-то может сказать, что это неправильно. Но я считаю, если человек от чего-то счастлив, пускай он будет счастлив. Потому что если нормы квадратные, а ты, блин, треугольный, бесполезно насиловать себя. Сначала я жутко переживала по этому поводу. Ну как-то одиноко быть треугольной, когда все вокруг квадратные. А теперь думаю, если у меня есть на что-то силы, то почему бы это не делать.

В чем ты видишь главный результат своей деятельности?

- Моя мама наконец-то перестала считать, что я занимаюсь фигнёй (смеётся). А моя подруга, которая говорила, что ни за что не будет сортировать мусор, теперь его сортирует. Просто как-то она со своим ребёнком пришла к нам на фестиваль и ребёнок прошёл «курс молодого бойца» - изучил систему раздельного сбора мусора. И теперь он не даёт ей кидать мусор не в то ведро. И вообще заявил, что когда станет взрослым, изобретёт машину по переработке отходов. Вот это для меня результат. Я не изобрету эту машину, он изобретёт. Так что всё реально не зря.